Русская гарантийная бригада по обслуживанию русских же вертолетов в Латинской Америке. Десятка полтора дядек технического назначения. Один руководитель. Одна переводчица. Почти все эти люди были из того города на слегка Западных Югах России, в котором находится завод по производству проданных в Латинскую Америку вертолетов. Плюс три смежника (представители предприятий из других городов России). Я — из последней категории.
Переводчицей была юго-западная «красавица». С возрастом сильно за… (вечные 39). Сильно потрепанная что жизнью, что вертолетами. Не, всё не так плохо, как могло показаться по предыдущим предложениям, но есть нюанс. Переводчица искренне считала себя представителем «высшей лиги», в то время как все вокруг нее так не считали. Десять лет и пять гарантийных бригад назад — может быть. Но точно не «сейчас» и не в этой стране.
Переводчица вполне искренне пыталась себя кому-нибудь «продать». Потому что «тратить свою зарплату в командировке — это для лохов”, а такую «королеву» кто-нибудь просто обязан взять на содержание и дать свободный доступ к самому сокровенному — к кошельку.
В этом и была проблема переводчицы. Золотое Правило — в этой жизни мало знать себе цену, надо еще пользоваться спросом. Переводчица это правило игнорировала, потому регулярно ловила диссонансы. Впрочем, она на это не обращала внимания.
Сначала она пыталась заарканить кого-нибудь из местных пилотов в военной части (они там самые обеспеченные персонажи). Ожидаемо натолкнулась на игнор — оно им надо было? Затем было понижение планки — поиск пошел как среди военных рангами пониже, так и среди гражданских. Но там тоже было не всё гладко. В смысле, в койку — добро пожаловать, в кошелек — лесом. Тянулись дни, а переводчица всё так же свои хотелки оплачивала из своего кошелька. Судя по монументально портящемуся характеру — это причиняло ей нестерпимые душевные муки.
С какого-то момента переводчица изменила угол атаки. У кого еще в этой нищей латинской провинции есть деньги? У русской же бригады есть! Полтора десятка русскоязычных дядек, из которых кто-нибудь по любому тоскует по женскому обществу. Надо сказать, что дядьки отнюдь не скучали, но где молодые красивые латиноамериканские дивчины, а где отечественная королевна?
После прощупывания бригады на предмет «взять на содержание», стало понятно, что там тоже не всё гладко. Юго-западные граждане в плане денег ведут себя как сыны Израилевы даже больше, чем сами сыны Израилевы. Из троих смежников в наличие имелся дедок (выбывший из большого спорта), Рязанец (пославший переводчицу подальше задолго до того — по рабочим вопросам) и я.
Я — на тот момент молодой и красивый. (Годы прошли, теперь уже просто красивый.) Неженатый, бездетный, не экономящий деньги на какую-то большую покупку (полбригады копило тогда на квартиры). И абсолютно не имеющий желания тратиться на переводчицу. Но. Вариантов уже не оставалось и переводчица пошла в атаку.
О том, что на тебя будут девки вешаться, мечтается в период пубертата. Затем молочный мозг выпадает и отрастает коренной. То есть, оно, конечно, приятно, но излишняя настойчивость женского пола может и немало напрягать. Попытки переводчицы набиться в “лучшие друзья” продолжались несколько недель. Я эти несколько недель тактично, но твердо отвечал “нет”. Оно мне надо? Я молодой, при деньгах и вокруг меня мир длинноногих латиноамериканок. У переводчицы в резюме износ и амортизация. Плюс неадекватный прайс. Этот “брак” если и мог быть где-то заключен, то только в аду.
Через пару недель до нее всё-таки дошло, что ее игнорили, игнорят и всерьез собираются игнорить впредь. Тогда началась следующая фаза — “я буду мстить и мстя моя страшна”. Со мной ругаться было бесполезно, потому “мстя” осуществлялась путем набрасывания на вентилятор.
Через какое-то время стало заметно, что отношение бригады ко мне поменялось. Заводские стали крыситься и наезжать. Всё просто. Кому-то “по большому секрету” рассказали, что я стучу на бригаду начальникам в России. (Нет.) С кем-то столь же конфиденциально поделились инфой о том, что последняя жалоба военных в их штаб была связана со мной. (Нет.) “Случайно” пущенный слух. Небольшая, но качественно спланированная истерика. Виртуозное подсаживание на уши в нужный момент.
Каждое утро, выползая на работу, от бригады можно было узнать о себе новые подробности. В понедельник я “у всех воровал интернет”. В среду разгромил номер и скоро всю бригаду из-за этого выселят из гостиницы. В пятницу устроил дебош в клубе и меня приняли полицаи. Во вторник и четверг — кого-то там грязно домогался. В субботу палился в гей-клубе. Обычная неделя.
Слухи — штука такая, нездоровая и неконтролируемая. Агата Кристи, помнится, называла их Лернейской гидрой. Бороться с ними сложно. Нервы треплются. Есть одно правильное решение в подобной ситуации — положить на это дело болт. Что я и сделал. Финансово я был развязан с заводскими — платила мне моя контора. Отправить меня домой, пока я справлялся с работой и не имел “взысканий” от латиносов — только через большой скандал. А больше рычагов воздействия и не было никаких.
Руководитель пытался пару раз собирать “народных сход” и отшатывать мне мозги — всей бригадой, массово, с выдумкой и изюминкой. Нарвался на грубость — мол, есть что предъявлять реальное — предъявляйте. А если нет реального — обсуждать сплетни, что перетирают между собой стареющие заводские алкоголики и стареющая южная шалава — мне не интересно. Но всё одно — жить в Латинской Америке в тот момент было довольно тяжело. Ведь на всю бригаду в воинской части было выделено всего 2 помещения.
Удивляло в этой ситуации только одно — как просто люди из бригады верили переводчице. На словах каждый соглашался с тем, что, мол да, она лахудра и трепло. Но при очередном вбросе безоговорочно ей верили. И снова начиналась байка про белого бычка. Стадо баранов. Выводы были сделаны — это раньше я относился к людям хорошо, а теперь исключительно взаимно. А к людям из Юго-Западного города еще и с анти-гандикапом при первом суждении.
Что дальше? Дальше переводчица доработала свой срок командирования — в связи с явным неудовольствием от жизни в Латинской Америке она не стала продлеваться — и отчалила домой, в Россию. Без постоянной подпитки морок анти-пиара вокруг меня начал рассеиваться, как дым. Я вроде как оказался не самым плохим человеком на Земле — в глазах бригады. Я за эти месяцы стал заметно старше и слегка скорректировал взгляды на мир. И до кучи, понял, что суеверие про “женщина на борту” — это не совсем суеверие. На вертолетном заводе вот только в суеверия не верили, а потому и дальше присылали в Латинскую Америку толмачей женского пола. Но это уже другие истории.
