Однажды я приехал по делам в одну из наших воинских частей. Частей из тех, откуда “наша Родина диктует свою непреклонную волю остальному мировому сообществу”. Секретность и безопасность там сильно повышена, относительно других частей. А вот армейские разгильдяи там ровно такие же, как и в остальных в/ч нашей необъятной.
Мой приезд и перечень моих работ были согласованы заранее, но армия есть армия, а потому, вместо того, чтобы дать мне “доступ к телу” и время на поиграться, армейские начали разговоры разговаривать и время тянуть. В результате, я несколько дней бесцельно болтался по штабу и общался с разными неприятными людьми.
В один из дней я пошел к знакомым, что занимаются обработкой информации со специфических записывающих устройств и живут в комнатке на окраине штаба. Потрепаться, да с надеждой на то, что меня там чаем угостят. (Армия не богата кафешками на территории и кофейными аппаратами в коридорах штаба.) Меня там вспомнили, чаю налили и вот мы уже сидим и треплемся за последние новости.
У ребят в комнате куча компьютеров. И пока я сижу с кружкой в руках и кручу башкой по сторонам, то замечаю, что с компьютерами что-то не так. Что-то изменилось. Надо сказать, что в этой части нет локальной сетки, нет интернета и запрещено пользоваться флэшками. А еще большая часть компьютеров опечатана — бумажки с печатями и подписями, что приклеены на месте стыка задней и боковых стенок корпусов системных блоков. Точнее, это раньше они были приклеены.
Теперь же вместо них красуются пломбы, поставленные на винты, которыми соединяют стенки системника. Пломбировочная чашка заполняется мастикой. На мастику ставится оттиск, который нельзя трогать. На каждом компе две такие чашки — в них еще с боков сделаны отверстия и чашки соединены меж собой контровочной проволокой. Тронешь одну пломбу — посыпется вторая. Монументальненько выглядит. Но есть один нюанс.
Пломбировочные чашки делают небольшими, 5-10 мм в диаметре и высотой не больше сантиметра. Только чтобы шляпка винта внутрь поместилась, да поверх нее немного мастики для постановки оттиска. Но только не в этой части. Потому что на их компьютерах пломбировочные чашки сделаны из пластиковых крышек от Кока-Колы и прочих лимонадов.
Разглядываю этот арт-модерн, а после спрашиваю у местных, что это за фигня. Местные хохочут.
— С безопасником новым уже общался?
— Особистом? А то. Ваш ИАС-овец в первый день меня к нему послал, верительные грамоты предъявить. Так он мне своим голосовым аппаратом минут двадцать мозг насиловал. О недопущении, внимательности и постоянной готовности отразить атаки коварного врага. У меня такое ощущение было, что я новобранец на плацу.
Дружный хохот.
— Его походу не рожали. Его из полена вырезали. Папа Карло. Только вот полено оказалось не волшебное и в Буратино не превратилось. Но Карло не отчаивался и пытался его воспитать. У него ничего не вышло и вот 35 лет спустя это полено отвечает за безопасность страны.
— Тогда мог бы и догадаться про пломбы. Появилось здесь это чмо пару месяцев назад и сходу заявило, что бумажки с печатями на компах — это лоховство и прошлый век. Надо ставить пломбы — они уберегут секреты родины от шпионов. В общем, приказ — весь компьютерный парк части переобуть на пломбы.
— И как эта блестящая идея превратилась в весь этот абстракционизм с пробками?
— Так специальных чашек нет. И у особиста нет. Идеи есть, а чашек нет. И у нас нет. В ТЭЧ есть немного, со старых железок, но они не дали — им самим надо, для их компьютеров. Но у нас приказы не обсуждаются, а выполняются. Тыквы почесали, додумались до пробок. Собрали пробки по штабу. Из дому еще принесли. Проковыряли в них дырки. Прикрутили к компьютерам. Специальной пломбировочной мастики у нас тоже нет. В смысле, в ТЭЧ есть, но, опять же, мало. Так что мы пластилин с клеем намешали и набили им эти пробки. Секретутник пришел опечатывать, увидел их и поднял кипиш. Но Папа вступился. Сказал ему, что либо тот пользуется нашей военной смекалкой и опечатывает, что есть, либо достает сам эти долбанные правильные чашки. Ну, как видишь, у нас всё теперь опечатано.
— И как у нас безопасность страны? Повысилась?
— А то. В разы. Сам что ли не видишь?
— Да вижу я, вижу. Каждый раз думаю, что в разных в/ч уже видел весь возможный идиотизм. Но каждый раз вы находите, чем меня удивить.
И я продолжил пить вкусный чай.
